Глава 7. В чистом поле
Монетка звякнула, Митя открыл глаза и увидел то, чего совсем не ожидал увидеть: вокруг простирался пустырь без конца и без края.
- Добро пожаловать в Шутландию! - радостно сказал Авося.
- Ничего себе страна. Говорил, чудес полно, а тут сплошная пустота. - Митя разочарованно огляделся.
- Не пустота, а простор, - возразил Авося. - Это же Фант-Азия, а Фант-Азии нужен простор, поэтому она и начинается с ничего.
Мефодию было не до того, чтобы разглядывать окрестности. Он был занят делом поважнее: пытался поймать свой хвост, чтобы посмотреть на него теперь, когда он стал настоящим, но хвост в самый последний момент все же умудрялся улизнуть от хозяина.
- Просто удивительно, до чего же эти настоящие хвосты прыткие, - сказал он, запыхавшись.
- Не нравится мне эта Фант-Азия. Ничего в ней интересного нету, - окончательно решил Митя.
- Это в Фант-Азии-то ничего интересного? Да здесь, если хочешь знать, все волшебные страны: Тридесятое Царство, Страна Чудес, Страна Дураков, Игрландия, Шутландия и все остальные, - перечислил Авося.
- Если здесь столько расчудесных стран, то зачем же ты нас притащил на этот пустырь? - спросил Митя.
- Ничего ты не понимаешь. Это не пустырь. Это поле.
- Это я-то ничего не понимаю? - обиделся Митя и по-своему был прав. Кто же согласится с тем, что он ничего не понимает? - Если это поле, то на нем должно что-нибудь расти.
- Спорим, нет? Это на обычном поле что-нибудь растет, а это поле необычное, - возразил Авося.
К этому времени Мефодий оставил в покое свой хвост и прислушался к разговору.
- Это Поле Брани, - сказал он с видом знатока.
- Чего? - не понял Авося.
- Брани. Как только мы на него попали, тут же начали браниться, - пояснил Мефодий.
- А вот и не угадал. Это просто чистое поле, - сказал Авося.
- Скажи еще, что это Поле Чудес из Страны Дураков, где надо закопать пятак, чтобы выросло целое пятаковое дерево, - сказал Митя и вдруг спохватился. - Ой, а где же мой пятачок?
- Да вот же он. - Авося поднял с земли монетку и протянул ее Мите.
- Это не он, - возразил Митя.
- А что же это тогда, по-твоему?
- Не знаю, но это не пятак. Это... Это... Это неизвестно что, вот что это.
- Чего тут неизвестного? Ясно же написано: четыре копейки, - пожал плечами Авося.
- Мама говорила, что четырех копеек не бывает, - заявил Митя.
- Как же не бывает, когда вот они?
Четыре копейки, действительно, были "вот они" - спорить не приходилось.
- А по-моему, если есть одна, две, три и пять копеек, то обязательно должны быть и четыре. Иначе получается нечестно, - справедливо рассудил Мефодий.
- Все равно это не моя денежка. У меня-то был пятак, - сказал Митя.
- Ишь, какой хитренький. Что, этот пятак тебе неразменный, что ли? - сказал Авося. - Думаешь, ты будешь по разным странам путешествовать, а пятак все целехонький будет?
- Так это вроде платы за проезд? - спросил Митя.
- А ты как думал?
- Я об этом не думал, - признался Митя.
- Зато теперь придется подумать, что нам делать дальше.
- Ты ведь здесь живешь, почему это я должен думать? - спросил Митя.
- Потому что я сегодня уже один раз думал, - резонно заметил Авося.
- Как же думать, если здесь даже дороги и то нету. Хоть бы какой-нибудь плохонькой. Вообще неизвестно, куда идти.
- Так бы сразу и сказал: нужна, мол, дорога плохонькая. Это я мигом спроворю, - сказал Авося, и вдруг, как по мановению волшебной палочки, у них под ногами появилась хотя и не очень хорошая, но все же дорога.
Митя уставился на Авосю, как будто увидел его впервые.
- Ты всамделишный волшебник?!
- Нет, я Могистр, я ведь тебе уже говорил.
- И ты можешь все-все?
- Все, что могу, - ответил Авося.
- Так что же ты тогда для мамы чуда не сделаешь? - спросил Митя.
- Сделанных чудес не бывает, - категорично заявил Авося.
- А дорога? - спросил Митя.
- Дорога - она и есть дорога. Разве это чудо?
Митя посмотрел на узкую, кривую дорогу и согласился, что чудом ее, пожалуй, не назовешь.
- Зачем делать чудеса, когда их вокруг полным-полно, - пожал плечами Авося.
- Что-то я никакого полным-полно не вижу, - сказал Мефодий.
- Это оттого, что чудеса на дороге не валяются, - заметил Авося.
Что правда, то правда - на этой дороге не валялось ничего.
- Куда эта дорога ведет? - спросил Митя.
- Куда-то ведет. - Авося сделал неопределенный жест.
- Наверно, если по ней пойти, то где-нибудь мы чудо найдем, - предположил Мефодий.
- Где-нибудь найдем, - подтвердил Авося.
- Тогда мы пойдем... - Митя задумался, какую сторону выбрать.
- Туда, - разом сказали Авося и Мефодий, показывая в противоположные стороны.
- Нет, так ничего не выйдет, - сказал Митя. - Чтобы не заблудиться, нам надо знать, куда идти...
- Для этого надо встретить на дороге камень, - задумчиво сказал Мефодий.
- Какой? - Авося подозрительно покосился на валявшиеся по обочинам булыжники.
- Не такой, а большой, и чтобы на нем было высечено: "Налево пойдешь - коня потеряешь, направо пойдешь - меч потеряешь".
- А зачем? - спросил Авося.
- Как зачем, чтобы знать, куда идти без коня, а куда без меча, - объяснил Митя и добавил: - Только нам такой камень не подойдет. У нас ведь все равно ни коня, ни меча.
Мефодий задумчиво почесал лапкой затылок.
- Действительно ни коня, ни мяча... Как назло мяч дома оставили.
- Если не хочешь заблудиться, то лучше всего идти по столбовой дороге, - сказал Митя.
- По столбовой, так по столбовой, - согласился Авося, и дорога тотчас же стала столбовой: посередине нее появился полосатый верстовой столб со стрелками, они указывали в разные стороны. На одной крупными печатными буквами было написано: "КУДА-ТО". Надпись на другой гласила:
"ГДЕ-НИБУДЬ".
- Где-нибудь! Это там, где лежит чудо, - обрадовался Митя.
- Точно. Теперь можно считать, что чудо у тебя в кармане, - подтвердил Авося.
На всякий случай Митя сунул руку в карман и с сожалением понял, что так считать еще пока рановато.
- Значит, мы пойдем туда! - Митя указал на стрелку "ГДЕ-НИБУДЬ" и решительно зашагал вперед.
Они прошли немного.
- По-моему, этот столб нас преследует, - таинственно шепнул Мефодий.
Митя оглянулся. Верстовой столб по-прежнему стоял рядом. Они прошли еще немного. Столб не отставал.
- Ничего не понимаю, - развел руками Митя, - мы идем, идем, а никуда не приходим. И еще этот столб привязался.
- А по-моему, если хочешь куда-то прийти, то и идти надо куда-то, а не бродить где-нибудь, - резонно заметил Мефодий.
- Но там ведь чуда нет, - возразил Митя. - Вот если бы куда-то и где-нибудь были в одной стороне...
- Нет ничего проще. - Авося ухватился за стрелку с надписью "ГДЕ-НИБУДЬ" и стал поворачивать ее в другую сторону.
Стрелка скрипела и разворачиваться не желала.
- Эй, помогай! - крикнул Авося Мите и Мефодию.
- Зачем? - спросил Митя, тоже толкая стрелку.
- Увидишь... - загадочно сказал Авося.
Наконец стрелка повернулась, но самое удивительное, что и дорога повернулась вместе с ней.
- Порядок! - сказал Авося, отряхивая ладони. - Если куда-то идти, обязательно где-нибудь окажешься.
Теперь позади дороги не было, зато их дорога стала вдвое шире и вела куда-то в таинственное где-нибудь.
Глава 8. Подземелье
Друзья прошли всего несколько шагов, и столб скрылся из виду.
- Вот бы нам клад отыскать, - мечтательно сказал Митя. - Только это очень трудно. Клады всегда хранятся в подземельях, - вздохнул он.
- Ага, и у твоей бабушки клад под землей, в погребе, - подтвердил Мефодий.
- Настоящий? - удивился Авося.
- Не совсем. У бабушки в кладовке хранятся всякие соленья, варенья и компоты. Она говорит, что зимой это настоящий клад, но я-то знаю, что настоящий клад и искать надо в настоящем подземелье, - сказал Митя.
- А где оно? - поинтересовался Авося.
- Откуда мне знать, - пожал плечами Митя. - Подземелье найти непросто. Вон ты живешь здесь и то не знаешь, где оно.
- Кто?! Я?! Да провалиться мне на этом самом месте, если я не знаю, где находится подземелье!..
ТРРАХХ! ТАРАРАХ! - Авося с треском провалился на этом самом месте.
Митя с Мефодием стояли возле неизвестно откуда взявшейся ямы.
- Ой, куда это я провалился? - послышался снизу голос Авоси.
- В какую-то яму. Не бойся, мы тебя сейчас вытащим, - подбодрил его Митя.
- Подождите, по-моему, это не простая яма. Ну конечно, это подземелье! Чего вы там застряли? Спускайтесь сюда!
Митя покрепче прижал Мефодия и ногой попытался нащупать в подземелье какую-нибудь опору, но опоры не было, и он спускался все ниже и ниже, пока не соскользнул с края и не полетел вниз.
ПЛЮХ!!!
Митя приземлился на что-то мягкое, но не успел обрадоваться, что все вышло так удачно, как, к своему ужасу, почувствовал, что они здесь не одни.
- Ой, кажется, я на ком-то сижу, - сказал он.
- Мне тоже так кажется. Лучше спрыгни, - сказал Авося сдавленным голосом.
- Ну да, тут темно, а вдруг я упаду?
- Если не спрыгнешь, то упаду я, - сказал Авося.
Только Митя собрался спрыгнуть, как тот, кого он оседлал, взбрыкнул, и, чтобы не свалиться, Митя еще сильнее вцепился ему в загривок.
- Ой, он еще и брыкается!
- Если не слезешь сейчас же, он еще и кусаться будет, - пропыхтел Авося, и Митя подумал, что, наверное, ему уже здорово досталось от того, кто сидел в подземелье.
- А может, его посильнее пришпорить, чтобы не брыкался? - посоветовал Мефодий.
- Не надо! - взмолился Авося.
Брыкаска брыкнул, Митя с Мефодием кубарем покатились на землю. К этому времени глаза их привыкли к темноте, и они увидели, что кроме них и Авоси здесь никого нет.
- Так это ты брыкался? - спросил Митя Авосю.
- А чего ты на меня уселся? - обиженно сказал Авося.
- Что же ты сразу не сказал, что это ты?
- Я говорил тебе: "Спрыгни!", а ты так рассиделся, что прямо не прогнать, будто я кресло какое.
- Я же не нарочно. Давай мириться, - сказал Митя.
- Ладно уж, так и быть, - простил его Авося. - Скажите еще спасибо, что я у вас такой толковый: раз, два - и подземелье перед вами.
- А мы не заблудимся? - спросил Митя.
- Это со мной-то? Со мной не пропадете! Я все знаю, как свои пять пальцев, - похвалился Авося и ощупью направился вперед.
Митя одной рукой ухватился за Авосю, а другой нес Мефодия, который мучительно решал очень трудный вопрос: носят ли настоящих львов на руках. Наконец Мефодий сказал:
- Вообще-то я и сам могу идти.
- Нет, лучше я тебя понесу, чтобы нам не потеряться, - сказал Митя.
- Ну, если только, чтобы вам не потеряться, - милостиво согласился Мефодий.
Мало-помалу друзья стали различать в потемках подземные коридоры и переходы, которые то и дело норовили свернуть куда-нибудь в сторону.
- Какое большое подземелье, - сказал Митя. - Хорошо еще, что ты дорогу знаешь.
- Со мной вам просто повезло, - подтвердил Авося. - Такой хороший проводник не каждому достается.
Подземный коридор свернул еще раз, и друзья уперлись в стену.
- Тут тупик, - сказал Митя.
- Ничего, это временные трудности, - небрежно сказал Авося и повернул назад.
Друзья прошли еще немного и вновь оказались в тупике.
- Опять тупик, - сказал Мефодий.
- Ну и что же? Это еще одни временные трудности, - невозмутимо сказал Авося. - Какое же путешествие без трудностей? Так даже не интересно.
Вслед за вторыми возникли третьи, четвертые, пятые, шестые временные трудности.
Наконец Митя сказал:
- По-моему, мы сбились с пути. А еще хвастался, что подземелье знаешь, как свои пять пальцев. Куда ты нас завел?
- Не завел, а привел. Можете радоваться, - сказал Авося.
- Как привел?!
- Очень просто. Ты же сам сказал, что клад лежит где-то в подземелье. Вот мы и есть где-то в подземелье, как ты и хотел.
- В моем "где-то" клад лежит, а в твоем ни зги не видно, - возмутился Митя.
- Подумаешь, чего на нее смотреть, на згу на эту? Тоже мне, нашли зрелище, - обиженно фыркнул Авося.
- Нет уж, если ты нас сюда завел, то выводи назад, - сказал Митя.
- Вот еще! Почему все время я? Теперь твоя очередь.
Куда идти Митя не знал, но кому-то надо было идти впереди, и он возглавил шествие. Они шли то направо, то налево, то прямо, пока наконец Митя совсем не запутался.
- По-моему, мы заблудились, - сказал он.
- Вот всегда так, - торжествовал Авося. - Пока я вас вел, мы шли туда, куда надо, а как только нас повел ты - мы сразу же заблудились.
- Если ты такой умный, то и веди нас сам! - разозлился Митя.
- Сам... сам... сам... - донеслось из тьмы.
Друзья увидели, что они стоят возле темной пещеры.
- К-к-кто т-т-там кричит из т-т-темноты? - спросил Авося, запинаясь.
- Ты... ты... ты... - донеслось в ответ.
- Пойдем, посмотрим, кто там такой, - предложил Митя.
- Ой... ой... ой... - заойкали в пещере.
- А вдруг там дракон внутри? - с опаской спросил Авося.
- Три... три... три... - уточнил кто-то невидимый.
Авося задрожал.
- Видите, их целых три. Вот так попали в беду.
- Иду... иду... иду... - предупредили из пещеры.
Авося попятился.
- Ой-ой-ой, он уже идет. Лично я с драконами драться не мастак!
- Так!.. Так!.. Так!!! - подтвердил некто.
Митя попытался остановить Авосю.
- Постой, а может, и не хочет драк он?
- Дракон?.. Дракон?.. Дракон?.. - переспросили из тьмы.
- Как же, держите карман шире - дракон да драться не хочет, - бормотал себе под нос Авося, постепенно отступая все дальше от пещеры.
- Не бойся, я с тобой! - успокоил его Мефодий.
- Бой!.. Бой!.. Бой!! - зловеще донеслось в ответ.
- Нетушки, мне в бой не хочется совсем, - сказал Авося и так припустил прочь, что только пятки засверкали.
- Съем... съем... съем... - неслось емувслед.
Митя и Мефодий бросились за Авосей, но догнать его оказалось не так-то просто: хорошо еще, что Митя с Мефодием бежали вдвоем, - ведь вдвоем-то бежать вдвое быстрее. Наконец, когда им удалось-таки догнать запыхавшегося магистра, Митя укоризненно сказал:
- Зря мы из пещеры ушли. Надо было ее осмотреть.
- Не люблю я эти пещеры. Того и гляди всякие драконы нападать начнут, - сказал Авося.
- А по-моему, это не дракон и тот, кто сидит в пещере, совсем не страшный, - сказал Митя.
- Ну да, что я глухой, что ли, и не слышал, как он грозился?
- А спорим, с ним можно подружиться?
- А спорим - нет! - от спора Авося никогда не отказывался.
- Тогда пошли. - Митя потянул Авосю за собой.
- Куда? - уперся Авося.
- Назад.
- Нет, мы так не договаривались.
- Ты спорить не умеешь, - сказал Митя.
- Это я-то не умею?! - ничего более оскорбительного Авося в жизни не слышал. - Да я лучше всех спорю! Меня вообще никто не переспорит!
- А тогда спорим, что назад ты не пойдешь! - сказал Митя.
- А спорим - пойду! - сказал Авося как всегда гораздо раньше, чем подумал.
- Вот я и выиграл! - сказал Митя.
- А вот и нет, - сказал Авося, и так как больше всего на свете он не любил проигрывать споры, то обреченно направился вслед за Митей.
Они снова подошли к пещере.
Митя громко, что есть сил, крикнул:
- Когда мы шли, кто нас окликнул вдруг?
- Друг... друг... друг... - ответили из пещеры.
- Друг? - переспросил Авося, не веря собственным ушам.
- Друг... друг... - подтвердил некто.
- Мы будем друзьями всегда? - недоверчиво спросил Авося.
- Да... да... да... - сказал ему новый друг.
- Значит, мир? - спросил Авося для верности.
- Мир... мир... мир... - согласились с ним.
- Ничего не понимаю, как это он сразу вдруг так подобрел и что это за зверь? - спросил Авося у Мити шепотом, боясь снова разозлить хозяина пещеры.
- Сейчас узнаешь, - ответил Митя и опять громко крикнул: - Кто нас пугает ради смеха?
- Эхо... эхо... - донеслось из подземелья.
- Значит, это никакой не дракон, а всего-навсего эхо? - спросил Авося.
- Эхо... эхо...эхо...
- А ты испугался, - засмеялся Митя, и эхо засмеялось вместе с ним.
- Кто?! Я?!! Ничуточки я не испугался.
- А почему убежал?
- Просто побегать захотелось, а то мы все ходим, ходим, дай, думаю, пробегусь.
- Ладно уж, пошли, - сказал Митя.
Авося отступил в сторону и пропустил Митю с Мефодием вперед.
- Давайте я лучше сзади пойду, а то вдруг кто-нибудь сзади на вас нападет.
Они гуськом зашли в пещеру. Здесь было довольно темно, но Митя сразу увидел маленькую деревянную дверцу, которая показалась ему очень знакомой, только он не мог вспомнить, где же он видел точно такую.
- Смотрите, дверца. Интересно, куда она ведет? - Митя подошел к дверце, толкнул ее и в этот самый момент вспомнил, что точно такая дверца ведет в бабушкину кладовку.
Глава 9. Клад
Дверца со скрипом отворилась.
- Да тут не заперто, - удивленно сказал Митя.
- Ну-ка, дай взглянуть. - Авося ловко протиснулся к двери, оттеснив Митю, заглянул внутрь и решительно заявил: - Все в порядке. Это кладовка. Я же тебе говорил, что со мной не пропадешь. Тут мы чудо для мамы в два счета найдем: добра навалом!
Он с хозяйским видом первым зашел в кладовку. Митя с Мефодием последовали за ним.
Сомнений не было: они нашли настоящий клад! Добра здесь было навалено видимо-невидимо: и сундуки, и коробки с фантиками, и красивые банки, и разные пузырьки, и мотки цветной проволоки, и даже руль от автомобиля - в общем, много всего такого, что может в жизни пригодиться.
- Вот это да! - сказал Митя.
- Выбирай, что хочешь, - великодушно предложил Авося.
И Митя стал выбирать. Он переходил от коробки к коробке, от ящика к ящику, но чем больше выбирал, тем больше понимал, что здесь подарок для мамы не найти. Наконец он совсем отчаялся.
- Ну что, выбрал? - спросил Авося.
- Не очень, - сказал Митя.
- Как это не очень? - не понял Авося.
- Сам бы я много чего выбрал, но мама - это другое дело. Маму так просто не удивишь.
- Ничего, удивим. Так и быть, только для твоей мамы. Есть тут одна вещь, - заговорщически сказал Авося, порылся в груде всяких металлических штуковин и вытащил что-то длинное и ржавое.
- Что это? - спросил Митя.
- Меч-кладунец, - гордо объявил Авося.
Митя схватился за рукоятку и дернул меч из ножен, но не тут-то было. Меч не поддавался.
- Давай, я ухвачусь за рукоятку, а ты за ножны и потянем в разные стороны, - предложил Авося.
Так и сделали. Меч не дрогнул.
После долгих попыток вытащить меч Авося вытер пот со лба и сказал:
- Здорово заржавел! Спорим, теперь его ни за что не вытащишь?
Митя тоже взмок от работы, и спорить ему совсем не хотелось.
- Ну и чудо ты нашел для мамы. Что же это за меч, если его даже из ножен не вытащишь? Разве можно таким мечом с драконом сражаться?
- А твоя мама собирается сражаться с драконом? - с беспокойством спросил Авося.
- Нет, - сказал Митя.
- Тогда все в порядке. Этот меч ей подойдет.
Митя еще раз оглядел меч и погладил его. Если бы он выбирал для себя, то, не задумываясь, взял бы меч, и ничего, что тот не вытаскивается из ножен. Но мама вряд ли обрадуется такому подарку. Митя с сожалением отложил меч в сторону.
- Нет, мамам мечи не дарят. Женщины вообще плохо разбираются в оружии, - сказал он с видом большого знатока.
- Тогда подари ей драгоценные камни, - предложил Авося. - Перед драгоценными камнями ни одна мама не устоит.
- А они настоящие?
- Конечно, настоящие. Что же, по-твоему, понарошечные, что ли?
Авося распахнул настоящую крышку настоящего кованого сундука, и Митя увидел в нем самые настоящие камни. У Мити даже дух захватило от этого зрелища. Камни были, конечно, что надо, самые разные: и синие, и зеленые, и с прожилками, и в крапинку, и даже такие, какие Митя собирал, когда был на даче, серые с блескушками, которые так и переливались на солнце.
Мефодий встал на задние лапки и тоже заглянул в сундук. Потрогав один из камней, величиной с хороший кулак, он уверенно сказал:
- Против такого камня не только мама не устоит. Любой рухнет с первого же удара.
И вдруг Митя увидел красный граненый камешек, точь-в-точь такой, какой он потерял неделю назад. Камешек исчез как раз после того, как мама сделала генеральную уборку, а так как после уборки бесследно исчезало много ценных вещей, то Митя уже не надеялся увидеть его снова.
- Интересно, как он мог здесь оказаться? - удивился Митя, взяв камешек в руки.
- Как, как, - пожал плечами Авося. - Как вообще здесь оказываются драгоценные камни.
Митя сунул свой камешек в карман. Это было по-честному. Он ведь сам потерял его и сам нашел.
- Говорил маме, что он драгоценный, - покачал он головой, - но она даже слушать не хочет. Нет, камней ей лучше не дарить.
- Почему? - спросил Авося.
- Вообще-то мама у меня очень умная, - начал Митя издалека, - и она знает почти все на свете. Но только... только, по-моему, она не очень-то хорошо разбирается в камнях. Ей больше нравятся маленькие камушки.
- Это потому, что у нее больших не было, - сказал Авося. - А ты ей подари большой камень.
- Уже дарил, - махнул рукой Митя. - Ты просто мою маму не знаешь. Опять, скажет, хламу натащил. Лучше уж давай поищем что-нибудь другое.
- Поищем, поищем, - проворчал Авося. - А чего тут искать?
И вдруг он хлопнул себя по лбу, как будто вспомнил что-то важное и сказал:
- Точно. Надо поискать. Как же это я сразу не догадался?
Ничего не объясняя, он принялся за поиски. Авося шарил руками по полу, ползал на четвереньках, заглядывая во все углы. Митя немного понаблюдал за ним, а потом спросил:
- А что ты ищешь?
- Шапку-невидимку, - сказал Авося.
- Ту, которую надевают на голову, чтобы стать невидимым? - оживился Митя.
- Почему невидимым?
- Как почему? Во всех сказках так говорится.
- Мало ли чего в сказках понапридумывают? - сказал Авося. - Сколько раз тебе объяснять: тут не сказка. В Шутландии все настоящее. И шапка-невидимка тоже. Вы ее где-нибудь видите?
- Нет, - сказал Митя.
- Очень надо... - фыркнул Мефодий.
- То-то же. На то она и невидимка, чтобы ее нигде не было видно, - объяснил Авося.
- А-а-а, понятно, - сказал Митя. - У меня шапка тоже бывает невидимкой. У меня и варежки бывают невидимками. Их только мама умеет увидеть. Она говорит, это оттого, что у меня вещи своего места не знают.
- Они у тебя никогда своего места знать не будут, - проворчал Мефодий.
- Это еще почему? - обиделся Митя. Одно дело, когда мама ругала его за беспорядок, и совсем другое, если об этом говорит хоть и настоящий, но все же плюшевый львенок.
- Почему, почему, - сказал Мефодий. - Как же они могут что-то знать, если у них ума нету! - Львенок выразительно постучал себя по лбу.
- Значит, у тебя безумные варежки? Наверное, это очень интересно. Ну и везет же тебе! - с завистью сказал Авося.
- Везет, да не очень. Мама ведь не понимает, что варежки безумные, вот и ругает меня за беспорядок, - вздохнул Митя.
- Ничего, поищет день-другой шапку-невидимку, сразу поймет, - успокоил Митю Авося. - Только бы нам самим ее найти. До сих пор мне это еще ни разу не удавалось.
- Как? Значит, ты даже не знаешь, тут она или нет?
- Как же я могу это знать, если я ее тут не видел? - развел руками Авося.
- А где ты ее видел?
- Нигде. Какой ты непонятливый. Я же тебе целый час толкую, что на то она и невидимка, чтобы ее не видеть. Вот ты знаешь хотя бы одного человека, который бы видел шапку-невидимку?
- Нет.
- И я нет.
- Так, может быть, ее тут вообще нету, - предположил Мефодий.
- Может быть, и так, - вздохнул Авося.
- Зачем же тогда ее здесь искать? - спросил Митя.
- А вдруг она все-таки тут есть?
- Нет уж, лучше не надо мне никакой шапки-невидимки, - сказал Митя.
- Почему?
- Даже если я ее подарю маме, она ведь все равно ее не увидит. А я ей хочу принести что-нибудь такое, на что можно было бы посмотреть.
- Ну, так бы сразу и сказал. Если надо смотреть, то лучше всего подарить волшебное зеркальце.
На этот раз Авося искал совсем не долго. Он вытащил откуда-то из коробки маленькое зеркальце с ручкой, рукавом протер его от пыли и протянул Мите.
- Самый лучший подарок для мамы. Единственное в мире волшебное зеркало.
- А почему волшебное?
- Так оно же правду говорит! - сказал Авося.
Мефодий беспокойно заерзал. Он давно уже хотел посмотреть на себя в правдивое зеркало и узнать, каков он теперь, когда стал настоящим.
- Ну-ка, дай мне взглянуть, - он повернул к себе зеркальце.
Глянув в зеркальце, Мефодий увидел не то, что ожидал, а совсем другое. Нельзя сказать, чтобы это совсем другое ему понравилось.
- Как, и это тоже смеховое зеркало?! - возмутился он. - А еще говорил, что оно правдивое.
- Конечно, правдивое, - стоял на своем Авося.
- А чего же тогда я тут получаюсь такой маленький?
- Это потому, что зеркальце тоже маленькое. Большой бы ты в нем не уместился. Вот смотри! - Авося придвинул зеркало к львенку вплотную. Теперь там отражался только нос Мефодия. Убедившись, что в зеркало он не умещается, Мефодий успокоился и, покосившись на зеркальце, примирительно сказал:
- А я уж думал, что это зеркало тоже смеховое, как у Митиной мамы. А почему оно молчит?
- Для того чтобы оно заговорило, надо сказать заклинание, - пояснил Авося.
- Какое? - хором спросили Митя и Мефодий.
- Такое, которое не каждый знает, - важно ответил Авося.
- А ты знаешь? - спросил Митя.
- Конечно! Я знаю все!
- Тогда говори свое заклинание поскорее, - Мефодию не терпелось услышать, как зеркальце разговаривает.
Авося наморщил лоб, на мгновение задумался, а потом, хитро прищурившись, сказал:
- Я его так долго знал, что даже забыл.
Видя, что Митю его слова очень огорчили, Авося поспешно добавил:
- Когда у меня будет лишнее время, я подумаю и его вспомню.
- А может быть, надо как в сказке произнести: "Ну-ка, зеркальце, скажи, всю мне правду доложи"? - предположил Митя.
- Ну, конечно! Так и есть! - подтвердил Авося.
Мефодий откашлялся, чтобы произнести заклинание без запинки, и сказал:
- Ну-ка, зеркальце, скажи, всю мне правду доложи!
И тут, как и полагалось, зеркальце молвило в ответ:
- Ты прекрасен, спору нет.
До сих пор Мефодий чувствовал себя просто настоящим львом, но теперь, когда узнал, что он к тому же бесспорно прекрасный, надулся от гордости.
- Ты на свете всех милей, - продолжало зеркальце.
Мефодия прямо-таки распирало от гордости.
- Всех румяней и белей. - Зеркальце замолчало.
Гордость, распиравшая Мефодия, съежилась. И это было как раз вовремя, иначе львенок мог бы от нее лопнуть.
"Уж не ослышался ли я?" - подумал Мефодий и посмотрел на Митю. Митя с недоумением посмотрел на Авосю, а Авося, не замечая замешательства, бодро сказал:
- Ну, что я говорил! Разговаривает! Такое зеркальце просто находка для мамы, правда?
"Точно, ослышался", - подумал Мефодий и сказал:
- Знаешь, у меня что-то в ушах зажужжало, и я плохо расслышал, что оно там говорило.
- А ты спроси снова, - предложил Авося.
Мефодий кивнул и важно произнес:
- Ну-ка, зеркальце, скажи, всю мне правду доложи.
И зеркальце повторило:
- Ты прекрасен, спору нет.
Мефодий кивнул в знак согласия.
- Ты на свете всех милей...
До сих пор все было правильно, и Мефодий опять кивнул.
- Всех румяней и белей.
Мефодий хотел кивнуть в третий раз, но вовремя спохватился.
- Это оно про кого? - спросил он.
- Про тебя, конечно, - серьезно сказал Митя. На самом деле он едва сдерживался, чтобы не расхохотаться. Но надо же было проучить Мефодия, чтобы тот не задавался, поэтому Митя, даже не улыбнувшись, продолжил: - Это очень правдивое зеркало. Или у тебя опять в ушах зажужжало?
Львенок, не видя подвоха, сказал:
- Опять.
- А ты попробуй еще раз.
И Мефодий попробовал. Теперь он не надувался от гордости, а внимательно прислушивался, не зажужжит ли у него в ушах.
В ушах не жужжало, и он мог бы поклясться, что зеркало сказало именно эти слова: "всех румяней и белей". Мефодий задумчиво уселся на пол. Глядя на его озадаченную мордочку, Митя больше не мог сдерживаться и расхохотался. Тут только Мефодий понял, что попал впросак. Мефодий с обидой посмотрел сначала на Митю, а потом на злополучное зеркало. Ни один настоящий лев не мог допустить, чтобы его безнаказанно называли румяным, и поэтому он яростно ринулся на зеркало.
Митя попытался остановить Мефодия, но как раз в тот момент, когда ему удалось-таки ухватить львенка, раздался звон разбитого стекла, и Митя понял, что для зеркальца это был последний разговор.
- Что ты наделал! - укоризненно вскрикнул Авося.
- А пусть не дразнится, - буркнул Мефодий, уверенный в своей правоте.
- С чего ты взял, что оно дразнится? - спросил Авося.
- А чего оно говорит, что я всех румяней и белей?
- Да потому что это зеркало не для львов, а для мам, - пояснил Авося. - Для мамы это самое правдивое зеркало на свете, правда? - спросил он у Мити.
Митя подумал о своей маме, которая, он был убежден, была самой красивой на свете, и о том, как жаль, что мама не получит в подарок такое замечательное волшебное зеркало, и еще о том, что мама была права, когда говорила, что ни один плохой поступок не остается безнаказанным. Смеяться над Мефодием и дразнить его было очень плохим поступком - ведь это такой верный и преданный друг. Львенок стоял в сторонке, понурив голову.
- Это я во всем виноват. Больше я никогда не буду дразниться, - сказал Митя.
Увидев, что он неожиданно прощен за разбитое зеркало, Мефодий бросился к Мите и лизнул его в щеку фетровым язычком, чтобы хоть немножко утешить, но на душе у Мити все равно было грустно-прегрустно.
- Не огорчайся, - подбодрил Митю Авося. - Мы же еще не все осмотрели. Может быть, твоей маме что-нибудь нужно?
Митя подумал. Вроде бы у мамы все было. И вдруг он вспомнил: ну, конечно, была одна очень нужная вещь. Мама уже несколько раз говорила, что в этом году ей нужны новые сапоги, потому что старые промокают, и когда начнется слякоть, ей не в чем будет выйти на улицу.
- Ну так что? - спросил Авося.
- Вообще-то маме нужны сапоги, но ведь здесь сапог нет.
- Здесь есть все! - уверенно сказал Авося. - Мы ей не просто сапоги найдем, а сапоги-скороходы.
- Это даже лучше, - обрадовался Митя. - Мама не любит в транспорте ездить, а со скороходами она сможет пешком ходить хоть в другой конец города.
- Еще бы! С такими сапогами хоть куда! - подтвердил Авося.
Митя уже представлял себе, как мама удивится и обрадуется, когда он подарит ей пару отличных сапог-скороходов. И тут Авося протянул ему нечто, покрытое густым слоем пыли. Очертаниями это нечто отдаленно напоминало сапоги.
Мефодий понюхал их, чихнул пару раз и отошел в сторону, решив, что если на свете и есть вещи, которые совершенно не интересуют настоящих львов, так это сапоги-скороходы.
- Немножко запылились, - смущенно сказал Авося и принялся очищать сапоги, но скоро Митя увидел, что этого можно было бы и не делать. Наверное, именно так должны были выглядеть сапоги, которые не снимая носили лет сто. Они были рваные, сморщенные и скособоченные, а носы стерты так, как будто сапоги не только носили, но и гоняли ими консервные банки.
Митя так и ахнул.
- Благодарить потом будешь, когда твоя мама оценит их по достоинству, - гордо сказал Авося.
- Но они же совсем старые, - сказал Митя.
- Ты что! Посмотри, какие подметки крепкие! - Авося пощелкал ногтем по подошве. - Они еще о-го-го сколько прослужат! Бери, не сомневайся.
Мите не хотелось обижать Авосю, поэтому он сказал:
- Вообще-то это хорошие сапоги, но маме они будут малы.
Авося с удивлением посмотрел на сапоги, в каждый из которых с легкостью вошли бы две ноги любой мамы и с восхищением сказал:
- Ну и ножищи у твоей мамы! Она, наверное, настоящая великанша! А может, она их разносит?
- Нет, я хотел сказать, они ей будут велики, - поспешно поправился Митя.
- Ну, это ничего, - с облегчением сказал Авося. - Надо в носок ваты напихать, и они ей будут впору.
- Понимаешь, они не очень-то модные, а мама носит только очень модные сапоги, - отпирался Митя.
- Я-то все понимаю, а вот мама твоя в сапогах ничего не понимает, - авторитетно заявил Авося. - Но это оттого, что у нее в жизни хороших сапог не было. Это же отличная штука. Настоящие скороходы: одна нога здесь, а другая там. Да ты сам посмотри. Вот попробуй, надень, - уговаривал Митю Авося.
Мите надоело спорить, поэтому он натянул сначала один сапог, потом... Он застыл с открытым от удивления ртом, позабыв про второй сапог, потому что первый куда-то исчез. Это бы еще ничего, если бы он исчез сам по себе, но он исчез вместе с Митиной собственной ногой. Митя протер глаза в надежде на то, что ему это показалось, но, увы, он стоял на одной ноге, а другой как не бывало.
- Ой, - сказал Митя. - Ой, ой, - повторил он. - Где же моя нога?
- Что я говорил! - обрадовался Авося. - Сапоги-скороходы - это вещь! Одна нога здесь, а другая - там!
- Я не хочу, чтобы другая там. Я хочу, чтобы обе здесь, - сказал Митя. - Или, на худой конец, обе там.
- Нет ничего проще, - сказал Авося. - Надень второй сапог.
Мите не нужно было объяснять дважды. Он быстренько надел второй сапог и оказался ТАМ.
