Авторские сказки

Ефросинья Николаевна посмотрела на Мимку, испугалась даже и сразу невзлюбила. Урод и урод! Так уродом и стала звать.

А Мимка - французский бульдог, породистый, от роду ему месяц, шерсти нет. Голое тело голубое, и все в розовых веснушках. Это значит, когда вырастет, будет серый с белыми пятнами. Хвоста нет, вместо него обрубок, а на обрубке колбочка - компресс: недавно ему хвост отрубили. Голова - шар сморщенный. Нос приплюснут, нижняя губа вперед торчит, язык в сторону высовывается. Задние ноги сосисками волочатся, разъезжаются. Слабые ноги.

Ефросинья Николаевна человек простой, ей надо вот какого пса: чтоб хвост калачом на спине бы лежал, уши на макушке торчком стояли. Чтобы злой был, чтобы лаял - воров пугал.

Всякие там собачьи породы Ефросинья Николаевна ни во что не ставит.

А дочь у нее породистых собак любит.

Вот ей Мимку и подарили.

Много выведено разных собачьих пород.

Все в помощь человеку, и все на разную помощь. Есть собака-лошадь, собака-ветер, собака-звонок, собака-пастух, собака-сыщик, собака-игрушка. Есть собачьи породы, которые сто, двести и тысячу лет тому назад стали выводить. Такие собаки только для одного дела и годятся. В своем деле герой, а чуть что иначе - и никуда.

Летит борзая, собака-ветер, по чистому полю, всех перегонит, на бегу поймает зайца, а в лес забежит - о деревья убьется с ходу.

С пограничной заставы выехал в отпуск мой приятель.

Как только я узнал, что он приехал, я обрадовался и сразу же побежал к нему. Вот сейчас порасскажет он, думаю, мне чудес. Про свою службу, про случаи на границе, про шпионов и про военных собак.

Дело было утром, приятель мой ещё спал. Я его разбудил, расцеловались мы, похлопали друг друга, пожали, помяли.

— Ну, — говорю, — давай рассказывай самое интересное. Что повидал? Что случилось?

— Есть, есть что порассказать, — отвечает он. — Только давай-ка сначала попьём чайку.

Я схватил со стола чайник и побежал в коридор к умывальнику.

Чайник был грязный, закопчённый. Я весь перемазался сажей.

— Бери мыло да полотенце и иди умывайся, - говорит приятель, а я еще полежу и покурю.

Вот я намылил себе лицо, намылил руки. И вдруг - стоп! Вода бежать перестала. И мыло смыть нечем. Что ты будешь делать! Пойду-ка на кухню. Зажмурился покрепче, чтоб мыло в глаза не попало, и иду ощупью. Нашел дверь, нашел кухонную раковину. И вдруг кто-то как зарычит.

Есть у меня земляк, сладкое любит и мышей боится.

Трясёт его, когда он мышь увидит. По утрам в сапоги смотрит, не залезла ли туда мышь.

Пришёл он как-то голодный домой, поздно, к ночи, и видит: прислали ему посылку с родины со всякими сладкими штуками: кренделёчками, пряниками, сдобными пирожками, вареньем.

Обрадовался приятель, поставил самовар. Наклонился над посылкой, понюхать: уж очень вкусно пахнет. Нагнулся понюхать и слышит: шуршит! Тихонько кто-то шуршит в корзине.

Мышь!

Самовар поспел. Принёс мой приятель самовар, поставил его на стол. Шипит самовар, брызжется, а приятель в дальний угол на кровать завалился.

— Чего ты пить чай не идёшь?

— Не хочу, — говорит.

Так голодный и заснул.

Утром зашёл я к нему, увидал посылку, открыл ее и давай пробовать.

А там, под бумагой в плетёнке, огромный тараканище ходит, усами шевелит.

Один человек, его звали Иван Фёдорович, пошёл в гости к своему приятелю. Пришёл он в квартиру, разделся и стучит в комнату, а дверь заперта.

Тогда Иван Фёдорович спрашивает через дверь:

— Сеня, ты дома?

А ему из комнаты хриплый, незнакомый голос отвечает:

— Дома, дома!

— Ну и голосок же у тебя! — говорит Иван Фёдорович. — Ты разве простудился?

— Простудился, простудился, — отвечают из комнаты.

— Ну, открывай же скорей дверь, открывай, — говорит Иван Фёдорович.

— Открывай, открывай, — отвечает хриплый голос.

— Да как открывать, если дверь заперта?!

— Заперта, заперта, — отвечает голос.

— Да ты что на самом деле! — рассердился Иван Фёдорович. — Я к тебе пришёл в гости, а ты не пускаешь, дурака валяешь. Разве это хорошо?

— Хорошо, хорошо! — отвечает из комнаты голос.

Есть такая деревня, называется Малые Сосны. Малые не потому, что сосны в лесу невелики, а потому, что ближняя деревня зовётся Большие Сосны. В отличие, значит, от той.

В самом непроходимом лесу эти Малые Сосны. Дремучий кругом лес. Ели мхом обросли. Сосны в самом небе ветви раскинули. Осинник в сырых местах, как частокол, наставлен. И вся чаща в трухлявой валежине, в сырости. Не продерёшься через неё. Только лосям длинноногим и ходить тут, через валежник перешагивать.

Принесли охотники после охоты из лесу двух медвежат. Принесли их в деревню, к Прасковье Ивановне в избу, сунули под лавку. Там и стали они жить.

Прасковья Ивановна сама им соски сделала. Взяла две бутылки, тёплого молочка налила и тряпочками заткнула.

Вот и лежат медвежата с бутылками. Спят, посасывают молоко, причмокивают и растут понемногу.

Сначала с тулупа не слезали, а потом и по избе стали ползать, ковылять, кататься — всё подальше да подальше.

Благополучно растут медвежата, ничего себе.

Только раз медвежонок один чуть не помер с перепугу — кур принесли в избу. Мороз был на дворе такой, что вороны на лету замерзали, — вот кур и принесли, чтоб от холода упрятать. А медвежишко выкатился из-под лавки на них посмотреть. Тут петух на него и наскочил. И давай трепать. Да как трепал! И крыльями бил, и клювом, и шпорами порол.

Медвежишко, бедняга, орёт, не знает, что ему и делать, как спасаться. Лапами, как человек, глаза закрывает и орёт. Еле его спасли. Еле его от петуха отняли. На руки взяли, а петух кверху прыгает. Как собака какая. Ещё долбануть хочет.

У моего приятеля жили в комнате два маленьких лисёнка. Это были шустрые и беспокойные зверьки. Днём они спали под кроватью, а к ночи просыпались и вздуривали — носились по всей комнате до самого утра.

Так разыграются лисята, так расшалятся, что бегают по моему приятелю, как по полу, и прыгают ему, сонному, прямо на лицо.

А однажды ночью лисёнок, играючи, даже схватил его за нос.

С тех пор приятель спал, засунув голову под подушку. Даже до сих пор у него сохранилась эта привычка. И лисят давно нет, и живёт он в другой квартире, и прыгать ему на лицо некому, а спит он по-старому, плотно закрывшись подушкой.

Эти лисята были настоящие ловкачи.

Раз! — и по занавеске взберётся лисёнок прямо до самого верха.

Два! — он уже на высоком шкафу.

А вот и на комоде, а вот оба уж таскают друг друга за шиворот.

Лисята нашли себе игрушку. Игрушка эта — фарфоровое блюдце.

Лисята постукивают по краю лапами, блюдце гремит, звенит, подпрыгивает. А лисята знай гонят его по всему полу — туда-сюда взад-вперёд. Звон стоит как в посудной лавке.

Однажды мой приятель очень испугался. Проснулся он утром и вдруг видит: по комнате скачет его высокий охотничий сапог, так вот и скачет — сам по себе. Перевёртывается, перекатывается.

Две обезьянки-матери кормили своих детёнышей. Одна мартышка была старая, опытная мать, она крепко держала на руках своего маленького, а другая, молодая мартышка, всё время дремала. Сидит она, сидит, руки у неё разжимаются, опускаются — вот- вот её ребёнок вывалится из рук и упадёт сверху на пол.

Увидала это старая мартышка и дёрнула её за ухо.

Мол, просыпайся. Ты что?

Молодая мартышка проснулась, подхватила покрепче своего ребёночка и уселась поудобнее.

Снова сидят рядышком две матери-обезьяны и кормят своих ребят.

Немного погодя молодая опять стала клевать носом — засыпать. Вот-вот уронит ребёнка.

Тогда старая обезьяна ткнула её легонько в бок кулаком.

Молодая вздрогнула, выпрямилась и обняла детёныша своими чёрными маленькими ручками.

В Кировском лесном краю, в колхозе «Краснолесье», живёт очень злой бык. Этот бык породистый, весь рыжий, с большими и острыми рогами. Его зовут Забодай.

Его так назвали не зря. Когда бычок был совсем маленьким сосунком, телёнком, он и тогда любил бодаться.

Он бодал глупых крутолобых баранов, бодал козла Ваську, который жил вместе с лошадьми в колхозной конюшне и даже задирал деревенских собак. Ходит за ними по деревне, мычит и ногами роет землю.

А когда Забодай подрос, он стал ещё хуже пошаливать. Стал этот телёнок бодать прохожих.

Если ты идёшь мимо него без хворостины или без палки, Забодай поднимет свой хвост, притопнет передней ногой и бросится на тебя. Тут уж ты лучше беги.

А то непременно Забодай забодает — сшибёт с ног.

Самого председателя колхоза, Филиппа Сергеевича, старого красного партизана и охотника, когда тот сидел на плетне и курил трубочку, Забодай спихнул с плетня прямо в канаву с водой. Разбежался и ударил его головой в спину. Вот какой это был озорной телёнок!

Весной ребятам в детский сад подарили разных рыбок. И красных золотых рыбок, и маленьких рыбок-серебрянок, и одного простого карася. А ещё подарили большую банку для рыб. И водоросли — водяную траву.

Вот ребята промыли под краном песок, вымыли большую банку, насыпали в неё песок и воткнули водоросли. А потом налили банку до краёв водой и выпустили туда всех рыб. Сначала красных золотых рыбок, потом рыбок-серебрянок, а потом и простого карася. Уж как они там заплавали! В водяной траве, как в лесу, гуляют — и внизу у песочка, и поверху.

Им кинули живого червяка, и карась его сразу съел. Другого кинули — карась и другого съел. Тогда бросили в воду третьего червяка — толстого. Карась его схватил, да не мог проглотить. Торчит червяк у него изо рта и извивается.

Золотая рыбка увидала его, подплыла к карасю и стала червяка дёргать. Вытащила и съела.

Из кухни к ребятам пришёл жирный рыжий кот Васька, прыгнул на стол, где банка с рыбками, сел рядом с банкой и сидит, глядит через стекло, как рыбки червяков глотают, как в водорослях плавают.

Мальчик Саня посмотрел на кота и говорит:

— Посмотрите! Посмотрите-ка, как Васька на рыбок уставился, как глазищами ворочает! Надо его убрать — он съест наших рыбок!

— Нет, нет, не съест, — говорит девочка Маня. — Через стекло не ухватит.

Выпал первый снег, и всё кругом стало белым. Деревья белые, земля белая, и крыши, и крыльцо, и ступеньки на крыльце - всё покрылось снегом.

Девочке Кате захотелось по снежку погулять. Вот она вышла на крыльцо, хочет по ступенькам спуститься в сад и вдруг видит: на крыльце в снегу какие-то ямки. Какой-то зверёк ходил по снегу. И по ступенькам следы, и на крыльце следы, и в саду следы.

"Вот интересно-то! - подумала девочка Катя. - Что за зверёк тут ходил? Это надо узнать".

Взяла Катя котлетку, положила её на крыльцо и убежала.

День прошёл, ночь прошла. Настало утро. Проснулась Катя и скорей на крыльцо - смотреть, съел ли зверёк её котлетку. Смотрит - котлетка цела! Где её положила, тут она и лежит. А следов ещё больше. Значит, зверёк снова приходил.

Тогда убрала Катя котлетку, а положила вместо неё косточку из супа.

Утром опять бежит Катя на крыльцо. Смотрит - косточку зверёк тоже не трогал. Так что же это за зверёк такой? И косточек не ест.