Не дорого ценю я громкие права, От коих не одна кружится голова. Я не ропщу о том, что отказали боги Мне в сладкой участи оспоривать налоги Или мешать царям друг с другом воевать; И мало горя мне, свободно ли печать Морочит олухов, иль чуткая цензура В журнальных замыслах стесняет балагура. Все это, видите ль, слова, слова... 
Прощай, отшельник бессарабской Лукавый друг души моей. Порадуй же меня не сказочкой арабской, Но русской правдою твоей. 
Христос воскрес, питомец Феба! Дай бог, чтоб милостию неба Рассудок на Руси воскрес; Он что-то, кажется, исчез. Дай бог, чтобы во всей вселенной Воскресли мир и тишина, Чтоб в Академии почтенной Воскресли члены ото сна; Чтоб в наши грешны времена Воскресла предков добродетель, Чтобы Шихматовым назло Воскреснул новый... 
С тобой мне вновь считаться довелось, Певец любви то резвый, то унылый; Играешь ты на лире очень мило, Играешь ты довольно плохо в штос. Пятьсот рублей, проигранных тобою, Наличные свидетели тому. Судьба моя сходна с твоей судьбою; Сейчас, мой друг, увидишь почему. 
Проклятый город Кишенев! Тебя бранить язык устанет. Когда-нибудь на грешный кров Твоих запачканных домов Небесный гром конечно грянет, И — не найду твоих следов! Падут, погибнут пламенея, И пестрый дом Варфоломея И лавки грязные жидов: Так, если верить Моисею, Погиб несчастливый Содом. Но с этим милым городком ... 
Здравствуй, Вульф, приятель мой! Приезжай сюда зимой, Да Языкова поэта Затащи ко мне с собой Погулять верхом порой, Пострелять из пистолета. Лайон, мой курчавый брат (Не михайловский приказчик), Привезет нам, право, клад… Что? — бутылок полный ящик. Запируем уж, молчи! Чудо — жизнь анахорета! В Троегорском до... 
Любезный Вяземский, поэт и камергер… (Василья Львовича узнал ли ты манер? Так некогда письмо он начал к камергеру, Украшенну ключом за верность и за веру) Так солнце и на нас взглянуло из-за туч! На заднице твоей сияет тот же ключ. Ура! хвала и честь поэту-камергеру. Пожалуй, от меня поздравь княгиню Веру. 
В глуши, измучась жизнью постной, Изнемогая животом, Я не парю — сижу орлом И болен праздностью поносной. Бумаги берегу запас, Натугу вдохновенья чуждый, Хожу я редко на Парнас, И только за большою нуждой. Но твой затейливый навоз Приятно мне щекотит нос: Хвостова он напоминает, Отца зубастых голубей, И дух... 
Сатирик и поэт любовный, Наш Аристип и Асмодей, Ты не племянник Анны Львовны, Покойной тетушки моей. Писатель нежный, тонкий, острый, Мой дядюшка — не дядя твой, Но, милый,- музы наши сестры, Итак, ты все же братец мой. 
В стране, где Юлией венчанный И хитрым Августом изгнанный Овидий мрачны дни влачил, Где элегическую лиру Глухому своему кумиру Он малодушно посвятил, Далече северной столицы Забыл я вечный ваш туман, И вольный глас моей цевницы Тревожит сонных молдаван. Все тот же я — как был и прежде; С поклоном не хожу к невежде, ... 
Зима мне рыхлою стеною К воротам заградила путь; Пока тропинки пред собою Не протопчу я как-нибудь, Сижу я дома, как бездельник; Но ты, душа души моей, Узнай, что будет в понедельник, Что скажет наш Варфоломей. 
Блажен, кто в шуме городском Мечтает об уединенье, Кто видит только в отдаленье Пустыню, садик, сельский дом, Холмы с безмолвными лесами, Долину с резвым ручейком И даже… стадо с пастухом! Блажен, кто с добрыми друзьями Сидит до ночи за столом И над славенскими глупцами Смеется русскими стихами; Блажен, кто шумную... 
Ты издал дядю моего: Творец «Опасного соседа» Достоин очень был того, Хотя покойная Беседа И не заметила его. — Теперь издай меня, приятель, Плоды пустых моих трудов, Но ради Феба, мой Плетнев, Когда ж ты будешь свой издатель? 
Прости, украинский мудрец, Наместник Феба и Приапа! Твоя соломенная шляпа Покойней, чем иной венец; Твой Рим — деревня; ты мой папа, Благослови ж меня, певец! 
От вас узнал я плен Варшавы. Вы были вестницею славы И вдохновеньем для меня. 
У Гальяни иль Кольони Закажи себе в Твери С пармазаном макарони, Да яичницу свари. На досуге отобедай У Пожарского в Торжке. Жареных котлет отведай (именно котлет) И отправься налегке. Как до Яжельбиц дотащит Колымагу мужичок, То-то друг мой растаращит Сладострастный свой глазок! Поднесут тебе форели! Тотчас... 
Горишь ли ты, лампада наша, Подруга бдений и пиров? Кипишь ли ты, златая чаша, В руках веселых остряков? Все те же ль вы, друзья веселья, Друзья Киприды и стихов? Часы любви, часы похмелья По прежнему ль летят на зов Свободы, лени и безделья? В изгнаньи скучном, каждый час Горя завистливым желаньем, Я к вам лечу... 
Смирдин меня в беду поверг; У торгаша сего семь пятниц на неделе, Его четверг на самом деле Есть после дождичка четверг. 
Покров, упитанный язвительною кровью, Кентавра мстящий дар, ревнивою любовью Алкиду передан. Алкид его приял. В божественной крови яд быстрый побежал. Се — ярый мученик, в ночи скитаясь, воет; Стопами тяжкими вершину Эты роет; Гнет, ломит древеса; исторженные пни Высоко громоздит; его рукой они В костер навалены; он их... 
Уцелевший фрагмент из философского романа «Фатама, или Разум человеческий», над которым работал шестнадцатилетний Пушкин. Известно буди всем, кто только ходит к нам: Ногами не топтать парчового дивана, Который получил мой праотец Фатам В дар от персидского султана. 
«Все миновалось Мимо промчалось Время любви. Страсти мученья! В мраке забвенья Скрылися вы. Так я премены Сладость вкусил; Гордой Елены Цепи забыл. Сердце, ты в воле! Все позабудь; В новой сей доле Счастливо будь. Только весною Зефир младою Розой пленен; В юности страстной Был я прекрасной В сеть... 
Умножайте шум и радость; Пойте песни в добрый час: Дружба, грация и младость Именинницы у нас. Между тем дитя крылато, Вас приветствуя, друзья, Втайне думает: когда-то Именинник буду я! 
На языке, тебе невнятном, Стихи прощальные пишу, Но в заблуждении приятном Вниманья твоего прошу: Мой друг, доколе не увяну, В разлуке чувство погубя, Боготворить не перестану Тебя, мой друг, одну тебя. На чуждые черты взирая, Верь только сердцу моему, Как прежде верила ему, Его страстей не понимая. 
Вечерня отошла давно, Но в кельях тихо и темно. Уже и сам игумен строгий Свои молитвы прекратил И кости ветхие склонил, Перекрестясь, на одр убогий. Кругом и сон и тишина, Но церкви дверь отворена; Трепещет . . . луч лампады, И тускло озаряет он И темну живопись икон, И позлащенные оклады. И раздается в... 
Священник Кто ты, мой сын? Стихотворец Отец, я бедный однодворец, Сперва подьячий был, а ныне стихотворец. Довольно в целый год бумаги исчертил; Пришел покаяться — я много нагрешил. Священник Поближе; наперед скажи мне откровенно, Намерен ли себя исправить... 