Все ежи на свете – колючие. Не правда ли? На них столько острых иголок, что не дотронешься даже. А по головке погладить – и вовсе нельзя. Поэтому их никто никогда и не приласкал ни разу.
Но одному доброму Ежику все-таки повезло. Как это произошло? А вот как.
Брел Ежик по лесу. Видит: пень торчит. А на том пеньке сидит Зайчонок и кашу манную из тарелки ест. И не просто ест, а столовой ложкой. Съел Зайчонок всю кашу и сказал:
– Спасибо, мама!
Подошла к Зайчонку мама Зайчиха, по головке лапкой погладила и похвалила:
– Молодец? Какой у меня воспитанный сынок растет? А Ежику, которого никто никогда не гладил так ласково, вдруг стало грустно. До того грустно, что он даже заплакал. Увидела Зайчиха, что Ежик плачет, и спрашивает:
– Кто тебя обидел?
– Никто не обидел, – отвечает Ежик.
– А почему тогда у тебя слезинки на глазах?
– Потому, что вы Зайчонка… погладили… лапкой.
– Разве тебя твоя мама не гладит?
– Не гладит. Никто меня не гладит.
– Я бы тебя, малыш, погладила, если бы… если бы ты не был таким колючим, – пожалела Ежика Зайчиха.
– Конечно, она бы тебя погладила, – вмешался Зайчонок. – Но можно очень даже просто лапку уколоть.
– А если я не буду колючим? – вдруг спросил Ежик.
– Тогда другое дело, – говорит Зайчиха. – Но ведь это невозможно!
– Возможно! – крикнул Ежик и стал кувыркаться, стал кататься по земле до тех пор, пока не нацепил на все свои иголки целый ворох опавших листьев. Он стал похож на пестрый разноцветный шарик.
Когда шарик этот подкатился к Зайчихе, она сразу не поняла, в чем дело. Но Ежик просунул сквозь листья черную кнопочку носа и пробормотал:
– Теперь я… совсем… не колючий. Правда? Зайчиха улыбнулась и погладила Ежика.
– Молодец? – сказала она. – Ах, какой находчивый Ежик растет!
