Братья - странники

(Время чтения: 14 мин.)

Братья-странникиЖил в старину добродетельный и учёный человек, и было у него три сына. Говорят: сын охотника точит стрелы, сын портного кроит халат. А сыновья учёного с младенческих лет всё своё время проводили над мудрыми книгами. Старший из них ещё не умел взобраться на коня, а уже стали приходить к братьям люди на суд и за советом.

Однажды явились к ним два человека с двумя верблюдицами и верблюжонком.

— Дело наше таково, — сказали они. — Каждый из нас имеет по верблюдице. Они всегда вместе паслись в степи. На днях мы пришли за ними и увидели двух новорождённых верблюжат. Один был живой, другой — мёртвый. И вот мы не знаем теперь, кому должен принадлежать верблюжонок, какая из верблюдиц его мать. Обе они ласкают и кормят малыша, и он одинаково ластится к обеим.

Старший брат сказал:

— Ведите верблюдиц к реке.

Средний сказал:

— Перевезите верблюжонка в челне на другой берег.

А младший прибавил:

— Тогда ваше дело решится само собой.

Сделали так, как посоветовали мальчики.

Когда верблюжонок остался один на берегу, он заметался в страхе и жалобно закричал. Верблюдицы тоже встревожились и заревели. Одна стала беспокойно бегать вдоль берега, а другая ринулась с обрыва в воду и поплыла к верблюжонку. Тут все сразу поняли, что это и была его мать.

Слух о великом разуме необыкновенных детей от всадника к всаднику, от прохожего к прохожему распространился по всей степи. Старый учёный был счастлив и горд своими сыновьями.

Шли годы. Отец старился, дети подрастали. И вот, когда братья достигли возраста юности, учёный сказал им:

— Не тот знает, кто много прожил, а тот, кто много видел. Кому известна истинная цена золота? Не богачу, а золотых дел мастеру. Кому известно качество пищи? Не тому, кто ел, а тому, кто стряпал. Кто может указать верную дорогу? Не тот, кто собирается в путь, а тот, кто его проехал. Оставьте же ваши книги и отправляйтесь в странствие по земле, чтобы изучить книгу жизни, мудрейшую из книг.

Отец благословил сыновей, и они на долгие годы покинули родное жилище.

Вот идут братья как-то по одной из тысяч земных дорог и ведут меж собой разговор.

Старший сказал:

— По этой дороге недавно прошёл усталый верблюд.

Средний сказал:

— Да, и у этого верблюда нет левого глаза.

Младший сказал:

— А поклажей его был мёд.

В это время им навстречу попался встревоженный и запыхавшийся человек.

— Вы не видели по дороге верблюда? — спросил он. — У меня воры верблюда увели.

— Твой верблюд прошёл дальний путь и очень устал, не так ли? — спросил старший брат.

— Да, — ответил встречный.

— И он у тебя кривой на левый глаз? — спросил средний брат.

— Да-да! — обрадовался незнакомец.

— Не мёд ли он нёс на себе? — спросил младший брат.

— Мёд! Мёд! Говорите скорей, где же мой верблюд?

— Этого мы не знаем, — ответили братья, — мы не видели его.

Незнакомец возмутился:

— Как вы смеете лгать, что не видели верблюда, если вам известны все его приметы? Вы, наверно, и украли верблюда да припрятали где-то в потайном месте.

И он поднял такой шум, что его услышали проезжавшие неподалёку ханские воины. Они прискакали на крик и всех четырёх доставили к хану.

Хан начал допрос.

— Вы утверждаете, что не видели пропавшего верблюда, — обратился он к сыновьям учёного, — но тогда каким же образом вы смогли так точно описать его владельцу?

Старший брат сказал:

— Что верблюд прошёл немалый путь, я догадался по его следу: утомлённое животное тянет ноги, у него длинный след.

Средний сказал:

— Что верблюд слеп на левый глаз, я установил по тому, что он срывал на ходу траву лишь с правой стороны дороги.

Младший сказал:

— Трудно ли было понять, что верблюд тащил мёд, если над дорогой роями вились мухи.

Хана поразила наблюдательность братьев и то достоинство, с каким они отвечали на его вопросы. Но ему захотелось ещё раз испытать их сообразительность. Завернув незаметно в платок спелый гранат, он показал его братьям и спросил:

— Что у меня в руке?

Старший брат сказал:

— Это нечто круглое.

Средний сказал:

— Притом — очень вкусное.

А младший заключил:

— Одним словом, это гранат, великий хан.

Хан просиял.

— Верно! — воскликнул он. — Никогда ещё не встречал я столь проницательных людей. Вы очень молоды, но мои бородатые визири ничего не стоят против вас. Оставайтесь у меня на три дня, будете по очереди разбирать тяжбы моих людей, и если я признаю суд ваш справедливым, то сделаю вас своими визирями.

Услышав такое, старые визири возненавидели трёх юных мудрецов лютой ненавистью и решили во всём вредить им, чтобы не делиться с ними доходами, властью и расположением хана.

В первый день суд вершил старший брат. К нему привели двух человек. Один сказал:

— Я бедный пастух. Вчера из нужды зарезал своего лучшего барана, а сегодня весь день продавал мясо на базаре. Всю выручку я положил в кошелёк, а этот человек вытащил его у меня из кармана.

Другой с возмущением отрицал свою виновность:

— Пастух лжёт. У меня есть кошелёк с деньгами, но это мой собственный кошелёк. Плут возводит на меня напраслину и хочет отсудить чужое.

Судья сказал:

— Дай сюда кошелёк. Мы в минуту выясним, кому принадлежат деньги.

Он приказал ханским слугам принести чашу с кипятком и высыпал в неё из кошелька монеты. Вода тотчас покрылась слоем жира, точно в ней варили баранину. Теперь не оставалось сомнения, что пастух был прав. Судья отдал ему деньги, а вора приказал взять под стражу.

На второй день судил средний брат.

На суд пришёл бай, толстый, как набитый мешок, таща за рукав какого-то оборванного горемыку.

Бай сказал:

— Этот оборванец выплакал у меня взаймы чарак мяса, сказав, что у него умирает ребёнок. Он клялся вернуть долг через неделю, даже если бы для этого ему пришлось вырезать мясо из собственной икры. Ребёнок давно умер, недели идут, а хитрец и не собирается отдавать мне мясо или заплатить за него.

Судья спросил у бедняка:

— Почему ты не вернул баю долг?

— У меня ничего нет, — дрожа от страха, отвечал бедняк, — раньше осени я не смогу рассчитаться с баем.

— Но я не намерен ждать до осени! — вскричал бай.

— Тогда, — сказал судья, — я решу дело так. Возьми, бай, нож и вырежь из икры ответчика чарак мяса. Ровно чарак! А если кусок будет хоть на просяное зерно тяжелее или легче, я велю исполосовать тебя плетьми.

Бай оцепенел от недоумения и вдруг, путаясь в полах халата, бросился наутёк. Все посмеялись над ним, а бедняк стал благодарить судью за милостивый приговор.

На третий день судить досталось младшему брату. Приехали к нему двое молодых людей. Тот из них, что был выше ростом и шире в плечах, оказался истцом, и он стал жаловаться:

— Мой приятель отнял у меня золотой.

Ответчик оправдывался:

— Я заработал золотой честным трудом. У меня и в мыслях никогда не было обижать людей.

Судья спросил у истца:

— А был ли свидетель, когда твой приятель напал на тебя?

— Нет, свидетеля не было.

— В таком случае, — сказал судья, — спор ваш будет решить нелегко. Я подумаю над ним. А вы покамест потешьте меня борьбой. Победитель в борьбе получит от меня подарок.

Судья погрузился в размышления, а джигиты схватили друг друга за кушаки и начали бороться. Не прошло и четверти часа, как истец трижды повалил ответчика.

— Довольно, — сказал судья. — Истина обнаружена и приговор мой готов. И неразумному ясно, кто из двух борцов сильней. У всех на глазах истец три раза подряд одолел ответчика. Так можно ли поверить, чтобы слабый отнял деньги у сильного? Нет, ответчик ни в чём не виноват, а тебя самого, наглый истец, следовало бы сурово наказать за клевету и вымогательство. Но я дарю тебе, как обещал, прощение за твоё искусство в борьбе. Идите, помиритесь и постарайтесь снова стать друзьями.

Весь народ приветствовал справедливый суд трёх братьев, и хан тоже остался ими доволен. Только старые визири злобствовали и негодовали. Они пытались внушить хану, что братья — тёмные проходимцы, что безрассудно доверяться неведомым пришельцам, что скорее всего они подосланы к хану врагами и замышляют против него нечто недоброе. Но хан прикрикнул на наушников и объявил всем свою волю:

— Назначаю трёх юных мудрецов своими визирями. Днём они будут помогать мне в делах правления, вечером — развлекать рассказами, а ночью — охранять мой сон.

Потекли дни. Хан всё больше привязывался к юношам. Целыми часами по вечерам он слушал их речи и засыпал, убаюканный диковинными историями. Братья по очереди прислуживали хану, и всем им он оказывал внимание, но особенно отличал младшего. Потому-то старые визири и ожесточились так против юноши. Изнывая от зависти, они сговорились его извести.

В один из дней, когда младшему брату выпала очередь быть неотлучно при хане, визири тайком подкинули в дворцовую спальню ядовитую змею. Они надеялись, что хан, увидев змею, заподозрит в злом умысле своего любимца, распалится от возмущения, и тогда легко будет склонить его расправиться со всеми тремя братьями.

Наступила ночь. Хан лежал в постели, а молодой визирь рассказывал ему одно за другим древние предания. Он говорил так складно, точно держал перед собой невидимую книгу. Заслушавшись, хан только за полночь забылся сном.

И тут юноша, намереваясь погасить светильник, увидел ужасную змею, ползущую к ложу хана. Не растерявшись, он выхватил меч, отсек змее голову и кинул разрубленное змеиное тело под постель. Он уже готов был вложить меч в ножны, как потревоженный шумом хан пошевелился и открыл глаза.

Увидев перед собой своего молодого визиря с обнажённым мечом в руке, он вскочил на ноги и закричал:

— Караул! Меня хотят убить!

Тотчас в спальню вбежали телохранители, схватили юношу и бросили его до утра в темницу.

А наутро хан созвал на совет всех визирей, чтобы разобрать дело и решить участь заключённого.

Визири говорили по старшинству, но все одно и то же: они, не скупясь на слова и соревнуясь в красноречии, обвиняли юношу в измене, вероломстве и покушении на жизнь своего владыки и благодетеля, а в заключение требовали для него самой жестокой и мучительной казни. Слушая их, хан кивал головой и всё больше мрачнел. Визири ликовали в душе, не подавая в том вида, и были заранее уверены в успехе своего бессовестного заговора.

Но вот очередь дошла до старшего брата обвиняемого.

— Позволь, великий хан, — начал он, — вместо судебной речи рассказать тебе старинную притчу, как это делал я с братьями столько ночей у твоего изголовья.

Жил в незапамятные времена могущественный падишах. Больше всех существ мира любил он говорящего попугая, который сидел в золотой клетке в его покоях. Мудрый попугай и наставлял падишаха в затруднительных случаях, и утешал в печали, и веселил на досуге.

Однажды падишах подошёл к клетке и увидел, что попугай нахохлился и загрустил.

— Что с тобой, мой пернатый друг? — спросил падишах.

И попугай отвечал:

Братья странники— Ко мне под окно прилетали мои товарищи с далёкой родины. Они принесли весть, что моя сестра выходит замуж и хочет видеть меня на своей свадьбе. Позволь мне слетать на родину, повелитель! За эту милость я принесу тебе драгоценный подарок.

— Сколько же дней тебе потребуется для полёта? — спросил падишах.

— Сорок дней, повелитель. На сороковой день я снова буду с тобой.

Падишах распахнул дверцу клетки, и птица с радостным криком выпорхнула через окно на волю.

Присутствовавший при этом визирь сказал:

— Готов поручиться чем угодно, властелин, что хитрая птица обманула тебя и не вернётся больше в клетку.

Злые люди недоверчивы и подозрительны, мой хан, а этот визирь был злой человек.

Но миновало сорок дней, и попугай, не нарушив данного слова, прилетел обратно. Падишах очень обрадовался ему и шутя спросил:

— Какой подарок принёс ты мне, дружок?

Птица раскрыла клюв и положила на ладонь падишаха небольшое зёрнышко.

Падишах удивился, но, зная мудрость попугая, кликнул своего седобородого садовника и приказал ему посадить зёрнышко. Через день выросла из зёрнышка стройная яблонька, через два — зацвела, а через три — украсилась множеством душистых плодов.

Садовник сорвал самое румяное яблоко и понёс его падишаху. Но по дороге его остановил визирь. Он разбранил садовника за то, что тот несёт яблоко в руках, и велел ему сходить за золотым блюдом. Старик ушёл, визирь же той порой обмазал плод ядом, а дождавшись садовника, вместе с ним явился к падишаху. Садовник рассказал о необыкновенном дереве, поставил блюдо с яблоком на стол и удалился. А визирь сказал:

— Повелитель, яблоко это с виду прекрасно, но часто красота бывает обманчива. Сдаётся мне, что оно ядовито. Прикажи привести сюда из тюрьмы убийцу, приговорённого к смерти, и пусть он прежде тебя отведает кусочек яблока.

Падишах послушался визиря. Привели разбойника в цепях, заставили его съесть ломтик яблока, а через мгновение этот человек был уже мёртв.

Падишах пришёл в бешенство. Он кинулся в соседнюю комнату, вытащил попугая из клетки и свернул ему голову.

Через некоторое время падишаху вздумалось самому взглянуть на яблоню. Он вышел в сад и стал кликать садовника. К нему подбежал юноша, стройный станом и прекрасный лицом.

— Кто ты? — спросил падишах.

— Я твой садовник, повелитель.

— Но мой садовник был дряхлый старик! — удивился падишах.

— Это я и есть, — сказал молодой красавец. — После того, как ты убил попугая, я подумал, что и мне не уберечься от твоего гнева. Тогда, чтобы не терпеть напрасных мук, я решил покончить с жизнью, съев ядовитое яблоко. Сорвал одно, откусил немного, и в тот же миг ко мне вернулась молодость.

Поражённый падишах, точно во сне, приблизился к чудесному дереву, сорвал яблоко и поднёс его ко рту. Невыразимое блаженство разлилось по его телу, и он почувствовал себя снова молодым и сильным, каким был в восемнадцать лет.

Понял он тут, что напрасно погубил верного попугая, зарыдал от горя и раскаяния, но было уже поздно: отнять жизнь правители могут, а вернуть жизнь они не в силах.

Старший брат замолчал. Хан сидел неподвижно, в глубоком раздумье. Потом он знаком приказал говорить среднему брату. И тот сказал:

— Великий хан, хочу и я рассказать тебе подобную историю. Случилась она в то же давнее время, но в другой стране и с другим падишахом. Этот падишах с детства увлекался охотой. Днями и месяцами он носился на горячем скакуне по степи за дикими зверьми и птицами. Был у падишаха любимый беркут, какого не имел ни до него, ни после него ни один охотник.

Раз падишах, погнавшись за сайгой, очутился в безжизненной пустыне. Нещадно жгло солнце, нигде не было воды, падишаха томила жажда. Неожиданно он увидел скалу, из которой тонкой струйкой сочился родничок. Падишах достал золотую чашу, набрал воды и уже хотел напиться, как вдруг беркут бросился на чашу и расплескал всю воду.

Падишах рассердился, прикрикнул на беркута и снова зачерпнул воды. Но опять беркут грудью налетел на чашу и выбил её из рук падишаха. В ярости падишах схватил пустую чашу и ударил ею беркута по голове. Беркут упал мёртвый. А падишах подошёл к роднику — и замер от страха: из расщелины скалы выползала огромная змея. Не вода, а смертельный яд струился по камням! Падишах вскочил в седло и умчался прочь. Но с этого дня он понял, что осмотрительность лучше поспешности, что высокий сан не спасает от роковых ошибок, что добро от зла отличить может мудрый, а не могущественный.

— Довольно! Замолчи! — вскричал хан и, грозно сверкая глазами, поднялся с места. — Вы оба в заговоре со своим братом, вы хотите обелить злодея, чтобы уйти от возмездия и выручить его и себя. По-вашему, выходит, что не он виноват передо мной, а я безрассуден и несправедлив к нему. Но если это так, то зачем же он занёс меч над своим господином?

— Это нам неизвестно, — ответили братья. — Спроси у него самого.

— Введите узника! — крикнул хан страже.

И вот младший из трёх братьев предстал перед ханом и советом визирей.

Испытующе глядя в глаза юноше, хан спросил:

— Скажи без утайки, ибо никакие хитрости не смогут избавить тебя от казни, — с какой целью ты вчера ночью обнажил свой меч у моей постели?

— Чтобы спасти тебя от смерти, хан, — спокойно отвечал юноша.

— Кто же, как не ты, мне угрожал смертью?

— Змея, которая готова была ужалить тебя и которую я разрубил мечом.

— Змея? Что ты выдумываешь! Как же змея могла попасть в мою опочивальню? — в недоумении спросил хан.

— Твои многоопытные визири, хан, на которых ты так полагаешься, лучше меня могут ответить на твой вопрос.

Хан бросился в спальню, а через некоторое время медленной походкой, опустив голову, вернулся в зал судилища. Со слезами на глазах он подошёл к младшему из братьев, обнял его и проговорил взволнованно:

— Прости меня, мой верный друг и спаситель! Теперь я знаю истину. Проси чего хочешь в награду за обиду, — клянусь перед всеми, я ни в чём не откажу тебе и твоим братьям.

И юноша сказал:

— Отпусти нас троих, великий хан, освободи от службы. Позволь нам продолжать своё странствие. Путь наш не кончен, ещё не прочтена и до середины книга жизни, мудрейшая из книг.

Не ждал хан такой просьбы. Он опять вспылил, кровь бросилась ему в лицо, но уже невозможно было нарушить данную клятву.

И братья ушли от хана.

9
+9

Похожие сказки