Когда я был маленьким, я очень ловко стрелял из лука. Как пущу свою стрелу, так она и вопьется прямо в цель.
Я каждый день ходил со своим луком по огороду и по двору и все высматривал, во что бы мне стрельнуть.
И вот однажды я увидел в соседнем саду на высокой густой елке какую-то кучу веток. Смотрю - а это ворона свила гнездо и сама сидит там. Она спряталась, затаилась, только один хвост торчит из веток.
И тут я сразу ее узнал. Знакомая ворона. У этой вороны в хвосте два перышка совсем были белые. Эта самая разбойница в прошлом году утащила у нас двух маленьких цыплят. Одного за другим, обоих в один день. Налетела на них сверху, как ястреб, долбанула клювом - и готово.
Я очень рассердился.
- Сейчас ты от меня не уйдешь! Я тебя, воровку, застрелю! Будешь знать, как воровать цыплят!
Вытащил я скорее свою самую острую стрелу, у которой наконечник был сделан из стальной граммофонной иголки, взял стрелу в зубы и осторожно пополз к гнезду между грядок с морковью.
Но хитрая была эта ворона. Добрался я до елки, посмотрел снизу, а вороньего хвоста уж не видать. Пустое гнездо. Улетела.
Тогда я полез на соседнее дерево. Залез высоко-высоко и сел там в развилину сучьев.
"Уж тут-то, - думаю, - я ее дождусь. Как прилетит ворона на свое гнездо, тут я ее и выцелю. Уж не промажу".
И вот сидел я так, сидел, ждал ворону, даже правую ногу отсидел - у меня в ней забегали мурашки, - а никто не летит. Она, наверное, сама спряталась где-то и видит меня.
Вдруг в огород пришла моя мама. Мама сразу же увидела мня на дереве и крикнула мне:
- Ты что там делаешь?
Я ей с дерева же все и рассказал.
А мама подумала-подумала и говорит:
- Слезай. Мы эту ворону перехитрим иначе. Она у нас утащила двух цыплят, теперь пускай вернет их обратно.
Мама выкрасила зеленой акварельной краской два свежих куриных яйца, навела на них маленькой кисточкой коричневые пятнышки и полоски. И получились настоящие вороньи яйца, только большие.
- Теперь, - сказала мама, - перемени-ка яйца в гнезде: эти положи туда, а вороньи - выкинь. А дальше посмотрим, что будет.
Чтоб яйца не взболтались, я положил их в свою шапку. Нагнул голову и осторожно надел на себя шапку с яйцами. Потом залез на дерево и сделал так, как говорила мне мама: вороньи яйца забрал в карман, а вместо них в гнездо положил наши - куриные.
Мы ушли из огорода и в окно стали наблюдать, заметит ли ворона обман.
И вот ворона откуда-то появилась на своем гнезде, осмотрелась кругом и села парить куриные яйца. Ничего не заметила она. Значит, все впорядке.
Ну и мама у меня! Какую интересную штуку придумала!
Карандашом на дверях я начертил двадцать одну черточку, потому что двадцать один день надо выпаривать яйца. И каждый день я одну черточку стирал. Вот уже десять дней прошло - десять черточек я стер. Вот уже пятнадцать прошло, вот двадцать. И вот, наконец, на дверях не осталось ни одной черточки. Все двадцать и один день прошли.
И я полез на елку. А там, на елке, в вороньем гнезде два маленьких цыпленка. Один желтенький, пушистый, а другой еще мокрый, и скорлупа у него на спине прилипла.
Я скорей положил их в шапку и полез вниз. А ворона-воровка каркает, летает кругом, орет во все горло. Хочет, видно, отбить своих воронят.
- Ори, ори, - говорю, - это не твои, а наши. Так тебе и надо.
И наши цыплята выросли. И получились две драчливые курочки. Они никому не давали спуску, даже иногда колотили соседнего петуха. И яйца несли эти курицы крупные и вкусные.
