Во всех окрестностях озера и пруды,
Ручьи и реки — все платили
Баклану подати; как будто за труды,
Ему все дань охотно приносили.
Он голода не знал. В обилии всегда
Был стол его снабжен без горя и труда.
Но годы шли, и вот с летами,
Стол становился плох и скуден временами:
Ведь каждый для себя сам пищу добывал,
А наш Баклан с годами стал
И слеп, и слаб; без невода и снасти,
Не видя ничего, не в силах был ловить
Он рыбу быструю, и при такой напасти
Почасту не имел чем голод утолить.
Что ж делает Баклан? Нужда всему научит!
Увидел рака он на берегу пруда,
И говорит ему: «Беда!
Хозяин лёсы сучит.
На днях сюда придет и будет Рыб ловить.
Иди скорей сказать беспечному народу,
Что гибель им грозит!» Рак тотчас прыгнул в воду
И поспешил беду оповестить.
Поднялся шум и гам. Все Рыбы всполошились,
Собрались на совет, шумели, суетились;
И тотчас несколько, которые старей,
К Баклану поплыли за справкою скорей.
«Вельможный господин! Откуда эти вести?
И верны ли они? Что делать надо нам,
Чтоб от беды спастись?» —
«Все дело в месте.
Переменить его!» — ответил им Баклан.
«Как сделать это нам?»
«О том не хлопочите!
Я всех вас уберу в убежище свое;
Там будет вам привольное житье,
Лишь только захотите!
Один лишь Бог да я про этот знаем пруд:
Туда дорогу не найдут
Ни зверь, ни человек. Во всей вселенной
Нет более сокрытого жилья!
И вас туда перетаскаю я,
Чтоб всех спасти от смерти верной».
Ему поверили. И Рыб всех до одной
Баклан перетаскал в прудок, ему известный,
Под одинокою пустынною скалой,
Прозрачный, мелкий, узкий, тесный.
Оттуда каждый день на ужин и обед
Он без труда вытаскивал любую.
И поняли они, что доверять не след
Тому, кому для жизни нужно жизнь другую.
Для них, положим, все равно,
Различья не было: что человек, что птица
Их будут есть. Не все ль одно?
Конец один, хотя различны лица.
Днем раньше, позже — все равно
Всем умереть им суждено.
