Однажды утром – это было в Милане – счетовод Бьянкини шел из банка в свою торговую фирму. День выдался прекрасный. На небе – ни облачка! Оно сверкало чистотой, синевой и в нем к тому же – просто невероятно для ноября – ярко сияло солнце! Счетовод Бьянкини был в отличном расположении духа. Бодро шагая, он весело напевал про себя: «Какой прекрасный день, прекрасный день! В такой чудесный день не улыбнется разве пень, разве пень…» Но вот он случайно взглянул на небо да так и замер на месте, открыв от удивления рот. Какой-то прохожий наткнулся на него и не преминул высказаться по этому поводу:
– Эй вы! Чего ворон считаете? Смотреть надо, куда идете!
– Но я не иду, я стою… Смотрите!
– Куда еще «смотреть»? Мне некогда терять время. Ой что это? Ой! Ай! Эй!
– Вот-вот, видели! И что вы об этом скажете?
– Да ведь это же… шляпы…
И в самом деле с голубого, безоблачного неба на землю вдруг обрушился шляпный дождь. Не просто летела какая-нибудь одна шляпа, которую мог сорвать с чьей-то головы ветер и понести по воздуху. И летели не две шляпы, которые могли просто упасть с подоконника. С неба сыпались, вернее, плавно опускались сотни, тысячи, десятки тысяч шляп! Это были мужские шляпы и дамские шляпки, шляпы с пером, цветами, фуражки, бескозырки, жокейские шапочки, меховые шапки-ушанки, папахи, береты, вязаные шапочки для лыжников…
Рядом со счетоводом Бьянкини и тем синьором, который наткнулся на него, остановилось много других прохожих. Все стояли, задрав головы, и смотрели в небо – и мальчик из булочной, и постовой-регулировщик, что стоял на перекрестке улиц Мандзони и Монтенаполеоне, и водитель трамвая номер восемнадцать, и водитель трамвая номер шестнадцать, и даже водитель первого номера… Вагоновожатые вышли из трамваев и тоже стали смотреть в небо, и пассажиры вышли, и все начали обмениваться впечатлениями.
– Вот так чудеса!
– Неслыханное дело!
– И чего тут удивительного! Наверное, опять рекламируют кулич!
– Но при чем тут кулич?
– Значит, рекламируют сыр!
– Ах, оставьте! У вас на уме только съестное. А шляпы, насколько мне известно, пока еще несъедобны.
– А что, это и в самом деле шляпы?
– Нет, велосипедные звонки! Да неужели вы не видите, что это?
– Похоже, шляпы. Шляпы, которые надевают на головы?
– А вы, интересно, на что надеваете шляпу? На нос, что ли?
Впрочем, дискуссия скоро окончилась. Шляпы приземлялись на тротуары, на дороги, на крыши автомобилей, некоторые залетали в окна трамваев, другие – прямиком в магазины. Люди подбирали их и примеряли.
– Эта велика!
– Примерьте вот эту, синьор Бьянкини!
– Но это же дамская шляпа!
– А вы отнесите ее своей жене.
– Наденете потом на маскарад!
. – Верно! Не пойду же я в контору в дамской шляпке…
– Подайте-ка мне, пожалуйста, вон ту! Она подойдет моей бабушке!
– И сестре моего двоюродного брата тоже!
– Но я первый взял ее!
– Нет, я!
Некоторые подхватывали по три-четыре шляпы – для всей семьи сразу.
И чем больше люди собирали шляп, тем больше их сыпалось с неба. Шляпы покрыли тротуары и проезжую часть улиц, заполнили балконы, засыпали крыши. Шляпы, шляпки, береты, котелки, цилиндры, сомбреро, ковбойские, островерхие, с лентами и без… Счетовод Бьянкини держал в руках уже семнадцать шляп, по все не решался уйти.
– Шляпный дождь ведь не каждый день случается, – рассуждал он. – Надо воспользоваться этим. Можно сделать запас на всю жизнь, тем более что голова моя в размерах не увеличится…
– Разве что станет меньше!
– Как это меньше?! На что вы намекаете? Ума, что ли, станет меньше?
– Ладно, не обижайтесь! Возьмите лучше еще вот эту красивую бескозырку.
А шляпы все падали с неба и падали…
Одна опустилась прямо на голову постовому-регулировщику, который, впрочем, уже и не регулировал уличное движение, так как шляпы падали куда хотели. Это оказалась генеральская фуражка, и все решили, что это доброе предзнаменование и что скоро постовой получит повышение по службе.
Ну а дальше?
Первый конец
Несколько часов спустя в аэропорту Франкфурта-на-Майне приземлился огромный авиалайнер итальянской авиакомпании «Алиталия». Он совершил кругосветное путешествие исключительно для того, чтобы собрать всевозможные головные уборы для необычной международной выставки шляп, которая должна была открыться здесь.
Встречать драгоценный груз пришел сам мэр. Городской оркестр заиграл гимн: «О шляпа, шляпа, ты – украшение головы!», написанный по столь торжественному случаю профессором Иоганном Себастианом Людовиком Бахлейном.
Но не успели доиграть гимн до конца, как выяснилось, что авиалайнер привез шляпы… только командира корабля и членов экипажа!
Оказывается, пилот по ошибке вместо рекламных выставочных плакатов и листовок выбросил над Миланом шляпы. Этим и объясняется шляпный ливень, хлынувший на ломбардскую столицу. А пилот, допустивший такую оплошность, был строго наказан – его обязали целых полгода водить самолет без фуражки.
Второй конец
В тот день с неба сыпались шляпы.
На следующий день – зонтики.
А на третий день – коробки шоколадных конфет. Затем посыпались холодильники, стиральные машины, проигрыватели, бульонные кубики в пачках по сто штук, галстуки, пирожные, фаршированные индейки. Наконец полетели новогодние елки, увешанные всевозможными подарками… Город был буквально засыпан всякими вещами. Дома были набиты ими от пола до потолка. И торговцам пришлось очень плохо, потому что расстроились их планы набить потуже свой карман.
Третий конец
Шляпный дождь шел до четырех часов дня. К этому времени на площади у знаменитого Миланского собора гора шляп поднялась выше памятника. Вход в галерею был завален стеной из соломенных шляп. А затем ровно в четыре часа и одну минуту поднялся сильный ветер, и шляпы покатились по улицам. Они катились все быстрее и быстрее, а потом стали подниматься в воздух и некоторые запутывались в трамвайных проводах.
– Они улетают! Улетают! – закричали люди. – Но почему?
– Наверное, теперь полетят в Рим?
– Откуда вы знаете? Они сами вам сказали?
– При чем здесь Рим! Смотрите, они летят в сторону озера Комо.
Шляпы, словно огромная стая ласточек, поднялись высоко над головами прохожих, над крышами домов и улетели прочь. И никто так и не узнал, куда они делись. Потому что они так и не упали ни в Комо, ни в Бусто Арисицио. И миланские торговцы шляпами облегченно вздохнули – для них это был черный день.
