Дафнис и Алцимадура

(Время чтения: 3 мин.)

Дафнис и АлцимадураПрелестной матери пленительная дочь!

Вас тысячи сердец владычицей считают,

Не говоря о тех, что дружбу к вам питают,

И тех, что страсть свою не в силах превозмочь.

Хочу я уделить — признаюсь прямо —

Здесь, во вступленье, для обеих вас

Хотя немного фимиама,

Которым славится Парнас.

Я утонченности придать ему сумею:

Приготовлять его секретом я владею.

Итак, я вам скажу... Но можно ль все сказать?

Способность выбирать у места здесь была бы.

Увы! И голос мой, и лира стали слабы,

И мне приходится им отдых дать.

Лишь ваш изящный ум, да сердца нежность,

Да красоту души хвалить придется мне.

Все эти качества — лишь ваша принадлежность.

Да той, что славлю здесь я с вами наравне.

Но берегитесь, чтобы этим розам

Шипов не повредили острия.

К Амура вы прислушайтесь угрозам:

Он лучше научить сумеет вас, чем я.

Кто к голосу его бывает глух, тем худо

Приходится... сейчас пойдет об этом речь.

Раз дева, красоты едва расцветшей чудо,

Решилась пренебречь

И властью, и могуществом Амура.

По имени Алцимадура,

Сурова и горда, она то средь дубрав,

То в роще зеленеющей, то в поле

Плясала и резвилася на воле,

И был законом ей лишь прихотливый нрав.

Красою равная прекраснейшим, при этом

Жестокостью она жестокость превзошла.

Когда в суровости мила она была,

То как пленить она могла б своим приветом!

К несчастью, вид ее огонь любви зажег

В Дафнисе. Был он юный пастушок,

И родом благородный, и прекрасный.

Но ждать ее любви был труд напрасный:

Ни слова нежного, ни взгляда он не мог

Добиться от красавицы холодной.

И, страстью утомясь бесплодной,

Найти отраду в смерти думал он.

Отчаяньем сражен,

К дверям он девы прибежал жестокой...

Увы! Ему лишь пред зефирами излить

Пришлось все муки страсти одинокой,

И не пришел никто хотя бы дверь открыть

Жилища, где, его страданья презирая,

Подругам праздник дева молодая

Устроила, свою соединив красу

С красой цветов, в лугах растущих и в лесу.

«Мечтал я умереть, — сказал он, — пред тобою,

Но ненавистен стал мой вид для глаз твоих!

Как всех утех других,

Так и отрады этой горестной судьбою

Вкусить мне не дано.

Я поручил отцу, чтоб, по моей кончине,

Мое наследье он вручил тебе: оно

Тобою отвергалося доныне;

Пускай мои луга, мой пес и все стада

Твоими будут навсегда.

А из богатств моих остатка

Пускай мои друзья воздвигнут храм:

Твое изображенье будет там;

На алтаре в цветах не будет недостатка.

Мне памятник простой пусть иссекут,

И пусть стоит вблизи он с надписью такою:

«Дафнис в любви нашел лишь смерть. Помедли тут,

О, путник, и скажи, в слезах, с тоскою:

Погиб он, признавая лишь закон

Алцимадуры бессердечной...»

Тут, прерван Паркою, не кончил речи он,

Сражен навек печалью бесконечной.

И вот, ликуя, пышно убрана,

Явилася жестокая. Напрасно

Надеялись, что хоть слезу она

Прольет над участью его несчастной.

Цитеры сын еще был оскорблен сильней:

С подругами, его не опасаясь гнева,

Вкруг статуи его плясать решилась дева;

Бог на нее упал и тяжестью своей

Убил ее. И вот раздался голос с неба;

Подхвачен эхом он — и слышит целый свет:

«Пусть любит все теперь: бесчувственной уж нет».

Меж тем Дафниса тень, спустившись в мрак Эреба,

Вся содрогнулась вдруг, увидев деву там.

И слышал целый ад, как гордая просила

Прощенья у того, кого она убила.

Но не хотел теперь ее он слушать сам.

Как и Улисса речь Аякс в стране Плутона,

Иль вероломного любовника Дидона.

1
+1

Похожие басни