Все в жертву памяти твоей: И голос лиры вдохновенной, И слезы девы воспаленной, И трепет ревности моей, И славы блеск, и мрак изгнанья, И светлых мыслей красота, И мщенье, бурная мечта Ожесточенного страданья. (Время чтения: 1 мин.)
Все в жертву памяти твоей: И голос лиры вдохновенной, И слезы девы воспаленной, И трепет ревности моей, И славы блеск, и мрак изгнанья, И светлых мыслей красота, И мщенье, бурная мечта Ожесточенного страданья. 
Фауст Мне скучно, бес. Мефистофель Что делать, Фауст? Таков вам положен предел, Его ж никто не преступает. Вся тварь разумная скучает: Иной от лени, тот от дел; Кто верит, кто утратил веру; Тот насладиться не успел, Тот насладился через меру, И всяк зевает да живет — И всех вас гроб, зевая, ждет. Зевай и... (Время чтения: 3 мин.)
Нет ни в чем вам благодати; С счастием у вас разлад: И прекрасны вы некстати И умны вы невпопад. (Время чтения: 1 мин.)
От многоречия отрекшись добровольно, В собранье полном слов не вижу пользы я; Для счастия души, поверьте мне, друзья, Иль слишком мало всех, иль одного довольно. (Время чтения: 1 мин.)
Я видел вас, я их читал, Сии прелестные созданья, Где ваши томные мечтанья Боготворят свой идеал. Я пил отраву в вашем взоре, В душой исполненных чертах, И в вашем милом разговоре, И в ваших пламенных стихах; Соперницы запретной розы Блажен бессмертный идеал… Стократ блажен, кто вам внушал Не много рифм и много прозы. (Время чтения: 1 мин.)
В Элизии Василий Тредьяковский (Преострый муж, достойный много хвал) С усердием принялся за журнал. В сотрудники сам вызвался Поповский, Свои статьи Елагин обещал; Курганов сам над критикой хлопочет, Блеснуть умом «Письмовник» снова хочет; И, говорят, на днях они начнут, Благословясь, сей преполезный труд, — И только... (Время чтения: 1 мин.)
Как! жив еще Курилка журналист? — Живехонек! все так же сух и скучен, И груб, и глуп, и завистью размучен, Все тискает в свой непотребный лист — И старый вздор, и вздорную новинку. — Фу! надоел Курилка журналист! Как загасить вонючую лучинку? Как уморить Курилку моего? Дай мне совет. — Да… плюнуть на него. (Время чтения: 1 мин.)
О чем, прозаик, ты хлопочешь? Давай мне мысль какую хочешь: Ее с конца я завострю, Летучей рифмой оперю, Взложу на тетиву тугую, Послушный лук согну в дугу, А там пошлю наудалую, И горе нашему врагу! (Время чтения: 1 мин.)
Напрасно ахнула Европа, Не унывайте, не беда! От петербургского потопа Спаслась «Полярная Звезда». Бестужев, твой ковчег на бреге! Парнаса блещут высоты; И в благодетельном ковчеге Спаслись и люди и скоты. (Время чтения: 1 мин.)
Поверь: когда слепней и комаров Вокруг тебя летает рой журнальный, Не рассуждай, не трать учтивых слов, Не возражай на писк и шум нахальный: Ни логикой, ни вкусом, милый друг, Никак нельзя смирить их род упрямый. Сердиться грех — но замахнись и вдруг Прихлопни их проворной эпиграммой. (Время чтения: 1 мин.)
Сказали раз царю, что наконец Мятежный вождь, Риэго, был удавлен. «Я очень рад, — сказал усердный льстец, — От одного мерзавца мир избавлен». Все смолкнули, все потупили взор, Всех рассмешил проворный приговор. Риэго был пред Фердинандом грешен, Согласен я. Но он за то повешен. Пристойно ли, скажите, сгоряча Ругаться... (Время чтения: 1 мин.)
Наш друг Фита, Кутейкин в эполетах, Бормочет нам растянутый псалом: Поэт Фита, не становись Фертом! Дьячок Фита, ты Ижица в поэтах! (Время чтения: 1 мин.)
О муза пламенной сатиры! Приди на мой призывный клич! Не нужно мне гремящей лиры, Вручи мне Ювеналов бич! Не подражателям холодным, Не переводчикам голодным, Не безответным рифмачам Готовлю язвы эпиграмм! Мир вам, несчастные поэты, Мир вам, журнальные клевреты, Мир вам, смиренные глупцы! А вы, ребята подлецы, — ... (Время чтения: 1 мин.)
Хотя стишки на именины Натальи, Софьи, Катерины Уже не в моде, может быть; Но я, ваш обожатель верный, Я в знак послушности примерной Готов и ими вам служить. Но предаю себя проклятью, Когда я знаю, почему Вас окрестили благодатью! Нет, нет, по мненью моему, И ваша речь, и взор унылый, И ножка (смею вам сказать) ... (Время чтения: 1 мин.)
Ты видел деву на скале В одежде белой над волнами Когда, бушуя в бурной мгле, Играло море с берегами, Когда луч молний озарял Ее всечасно блеском алым И ветер бился и летал С ее летучим покрывалом? Прекрасно море в бурной мгле И небо в блесках без лазури; Но верь мне: дева на скале Прекрасней волн, небес и бури. (Время чтения: 1 мин.)
Там звезда зари взошла, Пышно роза процвела. Это время нас, бывало, Друг ко другу призывало. На постеле пуховой, Дева сонною рукой Отирала томны очи, Удаляя грезы ночи. И являлася она У дверей иль у окна Ранней звездочки светлее, Розы утренней свежее. Лишь ее завижу я, Мнилось, легче вкруг меня Воздух... (Время чтения: 1 мин.)
Недавно я стихами как-то свистнул И выдал их без подписи моей; Журнальный шут о них статейку тиснул, Без подписи ж пустив ее, злодей. Но что ж? Ни мне, ни площадному шуту Не удалось прикрыть своих проказ: Он по когтям узнал меня в минуту, Я по ушам узнал его как раз. (Время чтения: 1 мин.)
Словесность русская больна. Лежит в истерике она И бредит языком мечтаний, И хладный между тем зоил Ей Каченовский застудил Теченье месячных изданий. (Время чтения: 1 мин.)
Как счастлив я, когда могу покинуть Докучный шум столицы и двора И убежать в пустынные дубровы, На берега сих молчаливых вод. О, скоро ли она со дна речного Подымется, как рыбка золотая? Как сладостно явление ее Из тихих волн, при свете ночи лунной! Опутана зелеными власами, Она сидит на берегу крутом. У стройных... (Время чтения: 1 мин.)
Tel j’etais autrefois et tel je suis encor. Каков я прежде был, таков и ныне я: Беспечный, влюбчивый. Вы знаете, друзья, Могу ль на красоту взирать без умиленья, Без робкой нежности и тайного волненья. Уж мало ли любовь играла в жизни мной? Уж мало ль бился я, как ястреб молодой, В обманчивых сетях, раскинутых Кипридой, А... (Время чтения: 1 мин.)
В крови горит огонь желанья, Душа тобой уязвлена, Лобзай меня: твои лобзанья Мне слаще мирра и вина. Склонись ко мне главою нежной, И да почию безмятежный, Пока дохнет веселый день И двигнется ночная тень. (Время чтения: 1 мин.)
Враги мои, покамест я ни слова… И, кажется, мой быстрый гнев угас; Но из виду не выпускаю вас И выберу когда-нибудь любого: Не избежит пронзительных когтей, Как налечу нежданный, беспощадный. Так в облаках кружится ястреб жадный И сторожит индеек и гусей. (Время чтения: 1 мин.)
Нет, не черкешенка она; Но в долы Грузии от века Такая дева не сошла С высот угрюмого Казбека. Нет, не агат в глазах у ней, Но все сокровища Востока Не стоят сладостных лучей Ее полуденного ока. (Время чтения: 1 мин.)
Сатирик и поэт любовный, Наш Аристип и Асмодей, Ты не племянник Анны Львовны, Покойной тетушки моей. Писатель нежный, тонкий, острый, Мой дядюшка — не дядя твой, Но, милый,- музы наши сестры, Итак, ты все же братец мой. (Время чтения: 1 мин.)
Под хладом старости угрюмо угасал Единый из седых орлов Екатерины. В крылах отяжелев, он небо забывал И Пинда острые вершины. В то время ты вставал: твой луч его согрел, Он поднял к небесам и крылья и зеницы И с шумной радостью взыграл и полетел Во сретенье твоей денницы. Мордвинов, не вотще Петров тебя любил, Тобой... (Время чтения: 1 мин.)